Брюсов переулок соединяет Тверскую и Большую Никитскую улицы. Со стороны Тверской переулок начинается торжественной аркой с массивными гранитными колоннами. С первых же домов Брюсов вовлекает нас в жизнь своих героев, полную великой любви и страданий, насыщенную счастьем творчества.
Это название XVIII века, дано переулку по фамилии домовладельцев, потомков сподвижника Петра I - генерал-фельдмаршала и талантливого учёного Я.В.Брюса.
В 30-е годы XVIII века владельцем усадьбы и дома на углу Большой Никитской и переулка, называвшегося Воскресенским и Вражским по церкви Воскресения на вражке (то есть у оврага, по которому текла небольшая речушка, приток реки Неглинки, которая, как и сама река Неглинка, сейчас забраны в трубы), становится граф Александр Романович Брюс - племянник и наследник знаменитого сподвижника Петра I - Якова Вилимовича Брюса. Во владении Брюсов дом-дворец находился почти сто лет, и за это время за переулком укрепилось название Брюсов (на некоторых планах Москвы обозначен как Брюсовский) переулок.
В 1962 году Брюсов переулок переименован в улицу Неждановой. А.Н. Нежданова (1873 - 1950 гг.) - певица, народная артистка СССР, жила в этом переулке в доме 7, на котором имеется мемориальная доска. В 1994 году переулку возвращено его историческое название.
Брюс Яков Вилимович - генерал-фельдцейхместер и впоследствии граф и генерал-фельдмаршал, составитель календаря; родился в 1670 году, по одним данным в Москве, а по другим - в Пскове. Получил прекрасное домашнее образование и особенно пристрастился к наукам математическим и естественным, которыми занимался до конца своей жизни.
Чернокнижник и колдун Яков Брюс. Так окрестила его народная молва. Ну а кем он был на самом деле, обрусевший шотландец, верой и правдой служивший российскому престолу? Парадокс, но известно о нем не так уж много…
Когда юный царь Петр начал собирать потешное войско, под его знамена встали два недоросля, братья Роман и Яков Брюсы. Их дед Яков, потомок шотландских королей, в середине XVII в. оставил родину, охваченную огнем Великой английской революции, и отправился искать счастья в далекую Московию. Он преданно служил царю и русской земле, возглавлял псковский полк и скончался в 1680 году в чине генерал-майора. Его сын Вилим дослужился до полковника и погиб под Азовом.
Яков Вилимович Брюс был на два с лишним года старше царя Петра. И к тому времени, когда Петр с юношеским азартом предавался под Москвой «марсовым потехам», Яков уже понюхал пороха - он участвовал в двух крымских походах, организованных фаворитом царевны Софьи - В.В.Голицыным.
Москва, в которую вернулся Брюс, затаилась в предгрозовом ожидании: борьба за царскую корону между Софьей и подросшим Петром достигла кульминации. Неожиданно Петр уехал из Преображенского в Троице-Сергиеву лавру и стал собирать вокруг себя всех сторонников. Исполнительный Брюс вместе с потешными прибыл в лавру, и с этого момента его судьба оказалась тесно связанной с судьбой русского царя.
Вместе с Петром входя в состав Великого посольства, он посетил Англию. В Лондоне русский царь и Брюс встречались и беседовали с великим Исааком Ньютоном. За границей Брюс изучал математику и организацию артиллерийского дела. Война со Швецией была неизбежной, и Россия нуждалась в обновленной мощной артиллерии. Это ответственное поручение и было возложено на Брюса.
В 1704 году Приказ артиллерии возглавил Брюс в звании генералфельдцейхмейстера. Под его началом были открыты навигацкая, артиллерийская и инженерная школы.
Письма Якова Вилимовича почти не раскрывают его личной жизни, это деловые сообщения о количестве пушек и артиллерийских припасов, о выполненных царских поручениях и т.д. Казалось, личной жизни у него не было вовсе, все его помыслы и старания посвящены служению России. И все-таки этот суровый, замкнутый человек знал увлечения и волнения, понятные немногим: он был страстным коллекционером. Брюс собирал картины, древние монеты и редкие минералы, гербарии. Он владел несколькими языками и имел богатейшую по тем временам библиотеку. О широте научных познаний и интересов Брюса говорят его книги - по математике, физике, химии, астрономии, медицине, ботанике, истории, искусству и т.д. Но особенно гордился Яков Вилимович домашней кунсткамерой - собранием различных раритетов и «курьезов».
В описи кабинета, составленной после его смерти, значатся, например, такие вещи: «зеркало кругловитое небольшое, в котором кажет большое лицо»; «раковин разных больших и малых 99»; «туфли китайские плетеные из травы»; «гриб каменный»; «тыква индейская»; «кость мамонтовой головы»; «янтари, в которых есть мушки»; коробочка с «маленькой натуральной змейкой» и тому подобные диковины. Некоторым предметам чиновники даже не могли дать определение и писали просто: «некакой фрукт продолговатый», «два мячика некакого фрукта»…
В 1697 году предприимчивый устюжский мужик В.В. Атласов был послан обследовать Камчатские земли. Вернувшись в Москву, он привез с собой маленького желтокожего человека. Атласов забрал его у камчадалов, которые поведали любопытную историю. Года два назад к их берегу прибило большую лодку с незнакомыми людьми. Непривычные к суровому быту и скудной еде камчадалов, чужеземцы быстро умирали. Остался лишь один. В отчете, составленном в 1701 году, Атласов отмечал: «А нравом тот полоненик гораздо вежлив и разумен». Когда пленник увидел русских землепроходцев, в которых чувствовалась принадлежность к цивилизованному миру, то «зело плакал» от радости. Чужеземец успешно осваивал русский язык. В Москве удалось наконец выяснить, что это - японец. Он был первым японцем, которого увидела Россия. И даже официальные чины не вполне представляли, где находится его страна и что за люди там живут. Атласов в отчете именовал его «индейцем». В бумагах же Приказа артиллерии его назвали и того хитрее: «Апонского государства татарин именем Денбей».
А энергичный Петр уже строил далеко идущие планы. Передав Денбея под опеку Приказа артиллерии, царь повелел: «А как он, Денбей, русскому языку и грамоте изучится, и ему, Денбею, учить своему японскому языку и грамоте робят человек 4 или 5».
Брюс, который в качестве главы Приказа артиллерии опекал и «утешал» Денбея, начал грезить Японией. Брауншвейгский резидент в России Ф. Х. Бебер в своих «Записках» рассказывает, что Брюс мечтал найти путь из России в Японию и послал экспедицию, которая отчалила от дальневосточного побережья на поиски этой неведомой земли, но в бурю погибла. Еще Вебер сообщал: «У сего Брюса был кабинет китайских редкостей, и он очень сожалел, что невозможно никак приобрести точных сведений о положении и особенностях Китайского государства, потому что наряжаемые туда посольства и все русские купцы не имеют права оставаться там долее 3 или самое большее 4 месяцев».
Петр, ценивший разносторонние научные познания Брюса, в 1706 году передал в его ведение Московскую гражданскую типографию. Отсюда вышел первый календарь, получивший в народе название «Брюсова календаря». На самом деле составителем календаря был В. А. Киприанов, а Брюс только курировал его работу. Киприанов - это тоже незаурядная личность. Житель московской ремесленной слободы Кадаши, торговец, поставлявший в Оружейную палату свечной товар, Киприанов в то же время увлекался математикой, изучил навигацию, владел иностранными языками, освоил искусство гравирования, интересовался астрологией. Он составлял карты и учебные пособия, написал сочинение «Планетик», посвятив его царю Петру и царевичу Алексею. Как считают исследователи, «Планетик» и подал Петру идею выпустить общедоступный календарь. Источниками для календаря стали древнерусские отреченные книги - громовники, колядники, западноевропейская астрология и другие. По гадательным таблицам календаря можно было получить предсказание на любой день любого года, что обеспечило календарю большую популярность не только в XVIII столетии, но и в XIX.
Россия в Петровскую пору беспрестанно воевала, и Брюс, руководивший артиллерией, прошел все военные кампании. Во время Полтавской битвы его орудия мощным огнем весьма способствовали победе русской армии, за что Яков Вилимович получил орден Андрея Первозванного. Английский посол Ч. Витворт в 1709 году сообщал, что Брюса высоко ценят при русском дворе: «Он очень хорош и с царем, и с князем Меншиковым».
В том же 1717 году Брюсу пришлось стать дипломатом, на которого Петр возложил ответственную миссию. Вместе с А.И. Остерманом он отправился на Аландский конгресс для выработки условий заключения мира со Швецией. Смерть шведского короля Карла XII прервала переговоры. Но в 1721 году они возобновились.
Тонкая изворотливость Остермана и непоколебимая твердость Брюса удачно дополняли друг друга, а энергичная напористость, с которой русские посланники отстаивали интересы России, приводила в замешательство иностранных резидентов. Брюс и Остерман с честью выполнили возложенное на них поручение. По условиям Ништадтского мира к России отошли Лифляндия, Эстляндия, Ингерманландия, часть Карелии и Моонзундские острова.
Петр, получив известие о таком окончании переговоров, был так доволен, что даже сбивчивый тон ответного письма передавал его волнение: «Нечаемая так скорая ведомость нас и всех зело обрадовала «…» понеже трактат так вашими трудами сделан - хотя б написав нам и только бы для подписи послать шведам - более бы того учинить нечего, за что вам зело благодарствуем; и что славное в свете сие дело ваше никогда забвению продатися не может, а особливо николи наша Россия такого полезного мира не получала».
Брюс был возведен в графское достоинство и получил в награду 500 крестьянских дворов. В.Н. Татищев утверждал, что Петр, желая придать Брюсу более значительности на переговорах, намеревался сделать его действительным тайным советником. Это второй после канцлера чин «Табели о рангах». Но честный и щепетильный Брюс отказался и «сам его величеству представлял, что хотя он подданой, но иноверец, оный чин ему неприличен и может впредь его величеству подать причину к сожалению».
Весной 1723 году Петр праздновал очередную годовщину бракосочетания с Екатериной. Яков Вилимович, распоряжаясь торжествами, устроил в Петербурге грандиозную процессию кораблей, поставленных на полозья и запряженных лошадьми. Кампредон рассказывал: «Царь ехал на 30-пушечном фрегате, вполне оснащенном и с распущенными парусами. Впереди в шлюпке в виде бригантина с трубами и литаврами на носовой части оного ехал распорядитель праздника, главный начальник артиллерии граф Брюс». В 1724 году во время коронации Екатерины Брюс нес перед ней императорскую корону, а супруга Брюса была в числе пяти статс-дам, поддерживавших шлейф Екатерины. А в следующем году Брюсу пришлось в последний раз служить своему державному другу - он был главным распорядителем на похоронах Петра I.
Екатерина I, утвердившись на русском престоле, не забыла заслуг Брюса, наградила его орденом Александра Невского. Но увидев, как «птенцы гнезда Петрова», прежде дружно служившие русскому государству, начали враждовать, делить почести и сферы влияния при дворе Екатерины, Брюс в 1726 году предпочел удалиться в отставку в чине генерал - фельдмаршала. В 1727 году он купил у А.Г. Долгорукого подмосковное имение Глинки, разбил регулярный парк, выстроил дом с обсерваторией и безвыездно уединился в имении, занимаясь любимыми науками. Он увлекся медициной и оказывал помощь окрестным жителям, составляя лекарства из трав. Брюс скончался в 1735 году, немного не дожив до 66 лет. Детей у него не было. Испанский посол де Лириа писал о нем: «Одаренный большими способностями, он хорошо знал свое дело и Русскую землю, а неукоризненным ни в чем поведением он заслужил общую к себе любовь и уважение».
Недавно в бывшей брюсовской усадьбе с помощью местных краеведов открыли музей. Его деятельность несомненно поможет прояснить немало «белых пятен» в биографии одного из самых видных сподвижников Петра I.
Брюс Александр Романович, сын петербургского обер-коменданта Романа Вилимовича Брюса и крестник Александра Даниловича Меншикова , по имени которого и назван, родился около 1705 года; службу начал в 1722 году в гвардии, солдатом, и через 18 лет был в чине генерал-майора. В 1736 - 1739 годах участвовал в войсках Миниха в Турецкой войне; в 1751 году по расстроенному здоровью вышел в отставку и вскоре скончался. Александр Романович был женат дважды; в первый раз - на княжне Анастасии Михайловне Долгорукой, племяннице генерал-фельдмаршала князя Василия Владимировича Долгорукого (от этого брака у него родился сын Яков , впоследствии известный главнокомандующий Москвы), и во второй (в 1745 году) - на возвращенной из ссылки, бывшей обрученной невесте императора Петра II , княжне Екатерине Алексеевне Долгорукой. В 1735 году Александр Романович получил, после смерти Якова Вилимовича Брюса, графское достоинство.
Во владении Брюсов дом-дворец находился почти сто лет, и за это время за переулком укрепилось название Брюсов переулок.
Со стороны Тверской переулок начинается торжественной аркой с массивными гранитными колоннами. Слева нас встречает дом № 12 с небольшим палисадником за металлической оградой - первый в череде «артистических» домов переулка.
Здесь жил знаменитый режиссер, реформатор театра Всеволод Мейерхольд с женой, актрисой Зинаидой Райх, и ее детьми от первого брака с С.Есениным. На ужин к Мейерхольдам любили приходить Андрей Белый, Юрий Олеша, Дмитрий Шостакович, Сергей Эйзенштейн, Петр Кончаловский, Михаил Тухачевский, Борис Пастернак, Сергей Прокофьев. Пастернак посвятил хозяевам этого гостеприимного дома стихотворение «Мейерхольдам», где есть чудные строчки о Всеволоде Эмильевиче:
Той же пьесою неповторимой,
Точно запахом краски дыша,
Вы всего себя стерли для грима.
Имя этому гриму – душа.
В доме № 12 жили, также, артист И.Н. Берсенев и С.В. Гиацинтова, А.П. Кторов, балерины В.В. Кригер, М.Т. Семенова, балетмейстер В.Д. Тихомиров, архитектор И.И Рерберг. Сейчас здесь находится музей – квартира В.Э. Мейерхольда.
Следующий за домом Мейерхольда большой девятиэтажный дом № 8/10 сталинской архитектуры и соседний, соединенный с ним, - «музыкальные» дома, построенные для профессоров Консерватории и композиторов. Здание отступает от красной линии переулка и поэтому, несмотря на внушительные размеры, не подавляет соседние сравнительно небольшие дома. Здесь жили Кабалевский, Хачатурян, Шостакович, Коган, Рихтер, Вишневская и Растропович. Сюда в гости к Рихтеру приходил Высоцкий.
В сквере между домами № 6 и 8/10 в 2006 году установлен памятник Араму Хачатуряну
На противоположной стороне на фасаде дома № 19 - цифры «1881». Это дата его перестройки из одноэтажного строения 1863 года, где находился «склад колониальных товаров» магазина А.В. Андреева, лучшего в Москве гастрономического магазина до появления елисеевского. Этот участок еще с XVII в. занимали люди торговые. Екатерина Алексеевна, дочь купца Андреева, писала в своих воспоминаниях, что движение на дворе «не прекращалось с раннего утра до сумерек во все времена года». Несмотря на купеческие корни дом этот тоже оказался причастен к русскому искусству: в нем часто бывал поэт Константин Бальмонт, женившийся на Екатерине Алексеевне.
«В середине двора стоял наш двухэтажный изящный особняк, всегда красившийся в темно-серый цвет. Из тесной передней поднимались по широкой лестнице светлого полированного дерева, устланной цветистым ковром, в парадные комнаты. Из приемной с резными шкафчиками и стульями светлого дуба вели две двери: одна в кабинет отца, другая - красного дерева с матовыми узорными стеклами - в залу. Кабинет отца - маленькая комнатка с вычурным лепным потолком, изображавшим голубое море, из волн которого выглядывали наяды и тритоны. Этот потолок был предметом нашего восхищения в детстве…»
Данный отрывок из воспоминаний Екатерины Андреевой - Бальмонт, второй жены Константина Бальмонта - открывателя и зачинателя того, что теперь принято называть «серебряным веком русской поэзии». Усадьба, расположенная в Брюсовом переулке, принадлежала отцу Екатерины Алексею Васильевичу Андрееву, владельцу небольшой лавки колониальных товаров, которая впоследствии разрослась до известного по всей России «Магазина А. В. Андреева».
Магазин этот располагался в пяти минутах ходьбы от Брюсова переулка, на Тверской (там же находилась принадлежащая Андреевым гостиница «Дрезден»), прямо напротив дома генерал-губернатора (ныне - здание московского правительства). Большая часть двора по Брюсову, 19, была накрыта железным навесом, под ним складывались товары для магазина. Около ворот располагалось двухэтажное каменное помещение, называемое «фабрикой», где хранились и фасовались более деликатные товары - китайский чай, сахар.
Интересно, что когда Андреев вместе со старшей дочерью Сашей выезжал по делам за границу, в Париже, например, очень удивлялись, откуда у «русских дикарей» столь хорошие манеры, осведомленность во французской литературе и знание трех иностранных языков.
После смерти Алексея Васильевича в 1876-м году, дела магазина пошатнулись настолько, что супруга Андреева, Наталья Михайловна, приняла решение о ликвидации. Дом на углу Тверской и гостиница «Дрезден» были проданы, фабрика и склад во дворе снесены. На их месте в 1881 году помощник архитектора Каминского, один из кавалеров старших сестер Андреевых, Максим Карлович Гепнер построил двухэтажный доходный дом с четырьмя квартирами, выходящими в переулок, и еще два небольших особняка. «Он же отделывал эти дома внутри по последним заграничным усовершенствованиям… Несмотря на очень высокую для того времени цену (в год 1500 и 3000 рублей), квартиры были немедленно сняты, и квартиранты жили в них бессменно десятки лет: парижский портной Жорж, генерал Кондратьев, профессор Павлинов…» (Из воспоминаний Е. А. Андреевой-Бальмонт).
| |
В 1993 году усадьба Андреевых была поставлена на госохрану, в 1997 году часть усадьбы (собственно сам дом Андреевых и флигель – стр. 2 и 3) снесли. В 2003 году – дом 19, строение 1 лишен охранного статуса, на месте особняка возведены апартаменты с подземной автостоянкой. Жаль, очень жаль, что свидетели старины - многие дома 18 - 19 веков, не сохраняются. Дом № 17 построен по проекту архитектора Щусева для артистов Художественого театра. Здесь жили Качалов, Москвин, Лиепа, балерина Гельцер. У Е.В. Гельцер останавливалась А. Дункан в один из своих приездов в Москву. Здание № 15 - церковь Воскресения Словущего «что на Успенском вражке» - уютно расположилось на небольшой площади, как на ладошке. Это тоже примета Брюсова: много ли вы видели площадей в переулках? Эта церковь так хорошо стоит, что ее видно со всех сторон, откуда бы вы ни шли, - окрестные дома как будто нарочно раздвинулись, чтобы не мешать любоваться ею. Деревянный храм Воскресения Словущего стоял на этом месте с 1548 года. Каменное здание возведено в 1629 - 34 годах. Первое письменное упоминание в 1548 году. Горел в 1560 году (во время большого московского пожара). В народе деревянный храм стали называть, «что на Успенском Вражке» (между нынешней Никитской и Тверской улицами проходил глубокий, длинный овраг - «вражек», рядом с которым находился другой деревянный храм - Успения Пресвятой Богородицы). Одна из святынь храма Воскресения Словущего - образ святителя Спиридона, епископа Тримифунтского. Наиболее древний памятник - икона Николы Можайского (конец XVI века). После 1917 года храм принял святыни из закрытых приходских храмов. Из разрушенного храма Рождества Христова в Палашах спасена чудотворная икона Божией Матери «Взыскание погибших» (находится на левом клиросе главного престола), во время войны 1812 года была разбита наполеоновскими солдатами на части, восстановлена художником Т.Г.Мягковым. Сохранилась во время пожара 1981 года. Из других, закрытых после 1917 года храмов, переданы и сохранены иконы в основном XVII века: Казанский акафистный и Коневский образы Божией Матери, Страстной, святых мучеников Космы и Дамиана, великомученика Никиты, великомученика Георгия Победоносца, преподобного Саввы Сторожевского. Перед чудотворной иконой «Взыскание погибших» в церкви Рождества Христова в Палашевском переулке венчалась Марина Цветаева с Сергеем Эфроном. У бокового входа в храм висит большая икона Николы Чудотворца. В старину на Пасху маленькие чистенькие старушки приносили Николе Угоднику под икону кусочки кулича и крашеные яйца, а в простые дни - записочки с просьбами и даже деньги. И никто никогда ничего оттуда не брал, даже самая отчаянная шпана. В церковном хоре Воскресенской церкви часто пел Иван Семенович Козловский, живший неподалеку, в доме № 7. Дом этот, самое большое здание в переулке, был построен по проекту архитектора Щусева для артистов Большого театра. В нем жили Обухова, Нежданова, Голованов, Лепешинская. За домом Большого театра - Англиканская церковь (Вознесенский переулок, 8; Брюсов переулок, 5). Она выходит на Брюсов переулок южным фасадом, а северным (главным) - на Воскресенский пер. Когда-то на этом месте находился двор прапорщика Наумова с большим домом. Англичане в 1828 году купили дом и устроили в нем церковь. Постепенно «британская часовня», как она официально называлась, перестала вмещать всех прихожан, членов разросшейся колонии. Было решено строить на пожертвования новое здание. Церковь освящена в 1885 году во имя святого апостола Андрея, первосвятителя Шотландии (подавляющее большинство британской колонии в Москве составляли шотландцы). Это здание - единственное в Москве в стиле поздней английской неоготики. В оформлении крупного базиликального здания умело использованы формы неоготики - ажурные стрельчатые окна, пилоны-контрфорсы, пинакли, завершающие высокую четырехгранную башню, примыкающую к северо-западному углу храма, «готический» перспективный портал и др. В сходном стиле оформлен построенный тогда же и расположенный в северо-восточном углу церковного участка дом, в котором располагались благотворительные учреждения англиканской общины. Церковь закрыта в 1920 году, с 1932 года в ней располагалась Всесоюзная студия грамзаписи (затем фирма «Мелодия»). С 1992 года вновь регулярно проводятся англиканские службы. Дом № 2/14 - собственно, усадьба Брюсов. Брюсы, потомки шотландских королей, с 1647 года живших в России, среди них и знаменитый сподвижник Петра - загадочный граф и генерал-аншеф Яков Вилимович Брюс, переводчик, астролог, физик, математик, дипломат - «русский Фауст», слывший колдуном и чернокнижником. А сын его племянника и наследника Александра Романовича Брюса - Яков Александрович Брюс служил московским генерал-губернатором с 1784 по 1786 годы. Ядро здания составляют одноэтажные палаты конца XVII века, дополненные двумя ризалитами в первой половине XVIII века при генерал-майоре Александре Романовиче Брюсе. В середине XVIII века корпус был удлинен с обоих торцов пристройкой крыльев с ризалитами. При этом северо-западный угол застроен не был. В 1770-х годах перестройкой дома занялся Яков Александрович Брюс. При нем были надстроены второй и третий этажи, а также завершен северо-западный угол. В 1812 году дом пострадал от пожара, но уже в 1813 году был восстановлен. Тогда же был переделан главный фасад здания: на нем был упрощен декор. Декор главного фасада был еще раз изменен в конце XIX века. В 2009 году завершены ремонтно-реставрационные работы в "Главном доме городской усадьбы XVIII–XIX веков Якова Брюса", расположенного по адресу Брюсов переулок, дом 2/14, строение 8. Реставрация дома началась в 2007 году и продолжалась почти два года. В ходе реставрационных работ был укреплен фундамент здания, отреставрирована кирпичная кладка стен и сводов, заменены чердачные и межэтажные перекрытия, а также восстановлен архитектурно-художественный декор фасадов. Дом Брюса в течение многих лет находился в аварийном состоянии. На противоаварийные работы было затрачено около 2 млн долларов (по сообщению агентства новостей ИНТЕРФАКС). В северном флигеле усадьбы (Брюсов переулок, дом 2/14, строение 9), ранее были квартиры. Жителей этих квартир расселили. Реставрационные работы в доме Брюса выполнены под научно-методическим руководством Москомнаследия. Помещения отреставрированного здания займет арендатор - Международный союз музыкальных деятелей. Однако Брюсов переулок был бы лишь одним из многих уголков московского центра, если бы не вел… прямо к Консерватории, к памятнику Чайковскому. Здесь рождалась московская музыкальная школа. Проходя по переулку, не пропустите ни одной мемориальной доски, отдайте дань памяти и уважения славным людям русской культуры, жившим здесь, поднимавшимся по ступеням этих домов, спешивших отсюда на репетиции, сочинявших вдохновенную музыку. Использованы материалы: http://birjulevo.ru, http://storyo.ru, http://www.apartment.ru, http://www.mrm.ru, http://moskva.kotoroy.net.
|